Неточные совпадения
Науки бывают разные; одни трактуют об удобрении полей, о построении жилищ человеческих и скотских, о воинской доблести и непреоборимой твердости — сии суть полезные; другие, напротив, трактуют о вредном франмасонском и якобинском вольномыслии, о некоторых якобы
природных человеку понятиях и правах, причем касаются даже строения
мира — сии суть вредные.
Женщины того
мира казались ему особой породой. Как пар и машины заменили живую силу рук, так там целая механика жизни и страстей заменила
природную жизнь и страсти. Этот
мир — без привязанностей, без детей, без колыбелей, без братьев и сестер, без мужей и без жен, а только с мужчинами и женщинами.
Бог не есть сила в
природном смысле, действующая в пространстве и времени, не есть господин и правитель
мира, не есть и самый
мир или сила, разлитая в
мире.
Продолжающееся распадение космоса
природного и космоса социального, продолжающийся разлагаться капиталистический режим, торжество атомной бомбы, хаотический
мир, раскрытый в творчестве Генри Миллера, хаос не изначальный, не начала, а хаос конца, война всех против всех.
Он также есть существо свободное и рабье, склонное к жертве и любви и к эгоизму, высокое и низкое, несущее в себе образ Божий и образ
мира,
природного и социального.
Я в глубине души, в более глубоком слое, чем умственные теории, поверил в первичную реальность духа и лишь во вторичную, отраженную, символически-знаковую реальность внешнего, так называемого «объективного»
мира,
природного и исторического.
Персоналистическая революция, которой по-настоящему еще не было в
мире, означает свержение власти объективации, разрушение
природной необходимости, освобождение субъектов-личностей, прорыв к иному
миру, к духовному
миру.
Человек принужден жить разом в церкви и в государстве, потому что он принадлежит к двум
мирам, к
миру благодатной свободы и к
миру природной необходимости.
Прозревается в творчестве то, чего нет в «
мире сем», в
природной действительности.
Гнет позитивизма и теории социальной среды, давящий кошмар необходимости, бессмысленное подчинение личности целям рода, насилие и надругательство над вечными упованиями индивидуальности во имя фикции блага грядущих поколений, суетная жажда устроения общей жизни перед лицом смерти и тления каждого человека, всего человечества и всего
мира, вера в возможность окончательного социального устроения человечества и в верховное могущество науки — все это было ложным, давящим живое человеческое лицо объективизмом, рабством у
природного порядка, ложным универсализмом.
А что если наука изучает лишь болезненное состояние
мира, если в ее ведении лишь
природный порядок, который есть результат греха и мирового недуга, если наука только патология?
Жизнь церкви есть таинственная, мистическая жизнь, никого не принуждающая и не насилующая, хотя и пронизывающая
мир эмпирически
природный.
И весь
мир, весь
природный порядок есть замкнутое помещение, в котором закономерно действуют данные в нем силы.
Но религиозный смысл мирового процесса в том и заключается, что свобода побеждает необходимость, благодать побеждает закон,
мир сверхприродный побеждает
мир природный.
Церковь освящает не христианское государство, а языческое государство, признает неизбежность начала власти и закона против анархии и распада в
мире природном и благословляет власть на служение добру, никогда не благословляя злых деяний власти.
В принудительном восприятии всегда дан лишь
мир видимых вещей, лишь
мир чувственный,
природный.
Подмена же веры знанием в данных условиях
мира есть отказ от свободного выбора, есть трусость перед опасностью, перед проблематическим, предпочтение гарантированного и безопасного, т. е. жизнь под принуждением данной
природной действительности.
Мир творчества теургического есть более подлинный, более реальный
мир, чем
природная действительность.
Я знаю наперед, что пуще всех будет против
мира князь Димитрий Мамстрюкович Черкасский да Григорий Образцов: первый потому, что сын князя Мамстрюка и такой же, как он, чеченец — ему бы все резаться; а второй оттого, что
природный нижегородец и терпеть не может поляков.
По всему существу своему Аделаида Ивановна была кротчайшее и добрейшее существо в
мире: хорошо для своего времени образованная, чувствительная, сентиментальная, превосходная музыкантша — и не по ученью, а по
природному дарованию, — она очень также любила поля, луга, цветы, ручейки и всех почти животных.
Натура бросает нас в
мир, как в темный, дремучий лес, без всяких идей и сведений, но с большим запасом любопытства, которое весьма рано начинает действовать во младенце, тем ранее, чем
природная основа души его нежнее и совершеннее.
Его отец — симбирский дворянин,
Иван Ильич NN-ов, муж дородный,
Богатого отца любимый сын.
Был сам богат; имел он ум
природныйИ, что ума полезней, важный чин;
С четырнадцати лет служил и с
миромУволен был в отставку бригадиром;
А бригадир блаженных тех времен
Был человек, и следственно умен.
Иван Ильич наш слыл по крайней мере
Любезником в своей симбирской сфере.
Мир является великой иерархией идейных существ, идейным организмом, и в этом постижении софийности «мертвого»
мира лежит заслуга оккультизма [Под оккультизмом я разумею здесь не столько современный, школьный оккультизм, воспитываемый особой тренировкой, но общую
природную способность человека проникать за кору явлений, особенно свойственную народам в ранние эпохи развития и отразившуюся в сказке, эпосе, фольклоре, верованиях и «суевериях».], сближающая его с ««поэтическим восприятием» природы вообще.
Эту черту, до известной степени, разделяет и языческий
природный политеизм, представляющий собою, так сказать, религиозную перифразу учения о софийности
мира и одушевленности всей твари.
Вообще виды «откровения», как и предметы его, могут быть различны: и
природные, и божественные, и демонические (так наз. у отцов церковных «прелесть»); оно может исходить из разных
миров и иерархий, и само по себе «откровение» с выражающим его мифом, понимаемое в смысле формально-гносеологическом, может иметь различное содержание: и доброе и злое, и истинное и обманное (ибо ведь и сатана принимает вид ангела света), поэтому сам по себе «откровенный» или мистический характер данного учения говорит только об интуитивном способе его получения, но ничего еще не говорит об его качестве.
Напротив, таинство всецело основано на благодати, осуществляется излиянием трансцендентного, сверхприродного начала в
мир природный.
За тягой к «
природному», к «органическому» скрыта эта потребность освободиться от разделяющей множественности
мира цивилизации и перейти к целостности и единству божественной жизни.
Человек, которого только и знает биология и социология, человек, как существо
природное и социальное, есть порождение
мира и происходящих в
мире процессов.
Индивидуалист же, в сущности, вкоренен в объективированном
мире, социальном и
природном, и при этой вкорененности хочет себя изолировать и противопоставить себя тому
миру, к которому принадлежит.
Отношение между человеком и Богом не есть ни отношение каузальное, ни отношение частного и общего, ни отношение средства и цели, ни отношение раба и господина, оно не походит ни на что, взятое из объективного
мира,
природного и социального, это отношение ничему не аналогично в этом
мире.
Время космическое есть одно из порождений изменений в
мире объективированно-природном.
Но, с другой стороны, христианство необычайно возвышает человека, признает его образом и подобием Божиим, признает в нем духовное начало, возвышающее его над
природным и социальным
миром, признает в нем духовную свободу, независимо от царства кесаря, верит, что сам Бог стал человеком и этим возвысил человека до небес.
Это универсальное содержание не доступно никаким другим реальностям
природного или исторического
мира, всегда характеризуемым, как часть.
Но мы живем в двух планах, под законом и под благодатью, в порядке
природном и в порядке духовном, и в этом безмерная трудность и сложность жизни христианина в
мире.
Пути же познания
мира духовного иные, чем пути познания
мира природного.
Смысл жизни для человека всегда лежит в Боге, а не в
мире, в духовном, а не в
природном.
Психологизм есть, наоборот, замкнутость в
природном, объективированном
мире.
Но он сознает в себе образ и подобие Божье, личность, сознает себя принадлежащим не только к
природному, но и к духовному
миру.
Внесение в нашу религиозную веру и в наше отношение к Богу религиозного страха есть внесение категории обыденной
природной жизни
мира в высшую сферу, в которой она неприменима.
Мир был полон богов, но боги были закованы в имманентном кругу
природной жизни.
И наша
природная земная жизнь есть лишь момент в духовном
мире происходящего процесса.
Человек бессмертен и вечен, как духовное существо, принадлежащее к нетленному
миру, но он есть духовное существо неестественно и фактически, он есть духовное существо, когда он осуществляет себя духовным существом, когда в нем побеждает дух и духовность овладевает его
природными элементами.
И глубиной своей она принадлежит
миру духовному, а не
природному.
Если люди объединяются для «общего дела» воскрешения, для реального осуществления христианской правды в жизни, если в братском союзе будут бороться против стихийных, иррациональных, смертоносных
природных сил, то не будет царства антихриста, конца
мира и страшного суда, то человечество непосредственно перейдет в вечную жизнь.
В типе русского человека всегда сталкиваются два элемента — первобытное,
природное язычество, стихийность бесконечной русской земли и православный, из Византии полученный, аскетизм, устремленность к потустороннему
миру.
Дух зряч и видит реальности, видит и реальности
мира духовного, и реальности
мира объективированного,
природного, душевного, исторического, социального.
Дух по-иному реален, чем
мир природных вещей.
Телеграммы с театра войны снова и снова приносили известия о крупных успехах японцев и о лихих разведках хорунжего Иванова или корнета Петрова. Газеты писали, что победы японцев на море неудивительны, — японцы
природные моряки; но теперь, когда война перешла на сушу, дело пойдет совсем иначе. Сообщалось, что у японцев нет больше ни денег, ни людей, что под ружье призваны шестнадцатилетние мальчики и старики. Куропаткин спокойно и грозно заявил, что
мир будет заключен только в Токио.
Антропологический религиозный переворот в
мире есть поворот в космосе от
природной необходимости к человеческой свободе.
Искание Царства Божьего на земле есть искание выхода из всякого приспособления к
природной необходимости, есть жажда освобождения от тяжести «
мира».